Вирус тьмы, или Посланник [= Тень Люциферова крыла] - Василий Головачев

«Пока нет. Но аннигиляция жругра инициировала цепную реакцию распада пограничного слоя, и стража границы скоро прибудет сюда, чтобы разобраться в причинах».

— Тогда надо срочно будить меченого… э-э… Посланника.

— Я не сплю, — раздался тихий голос Никиты. Он задвигал руками, открыл глаза, сел. Некоторое время смотрел на безучастную ко всему Ксению, и во взгляде его сверкнула ненависть. Отвернувшись, глянул на Дадхикравана, и между ними проскочила искра пси-связи; Толя уже научился различать, когда маги ведут беседу в сверхтемпе. Потом Сухов медленно, как тяжело больной человек, поднялся, сказал сквозь зубы:

— Ничего я что-то не понимаю. Выход в эйдос должен быть и здесь, его невозможно заблокировать во всем диапазоне.

— Вы работали с первым уровнем эйдоса — астралом и менталом, — деликатно сказал Дадхикраван, также переходя на звук. — После информации Шаданакара — многоуровневая система, ее высшие уровни доступны не всем магам. Вы еще не достигли нужного класса, Посланник. Вам предстоит овладеть творчеством высших гармоний.

— Но для этого необходима энергетическая перестройка всего организма.

— Так что ж? Что вам мешает уйти от материальной оболочки из недолговечного белкового материала?

Сухов снова некоторое время смотрел на Ксению, проговорил совсем тихо:

— Я еще не готов.

Такэда, прислушивавшийся к разговору с растущим волнением, суеверно сложил пальцы левой руки. Он не хотел, чтобы Сухов окончательно потерял человеческую сущность. Во всяком случае Путь Посланника этого не требовал. Никита, уловив мысль инженера, лишь криво усмехнулся.

— У кого есть дельные предложения?

— Предлагаю пообедать, — подсказал Такэда. — Э-э?

— Возражений нет.

Через несколько минут, сотворив герметичную кабинку с земным воздухом, они ели, в том числе и Никита, с удовольствием уплетавший харчо и шашлык. С трудом заставили съесть по кусочку мяса и фруктового желе обеих девушек. А на третьем блюде — захотели горячий шоколад — «скатерть-самобранку» заело, и она, дважды формируя заказ, вдруг свернулась в серое яйцо, не реагирующее на команды.

— Аминь, — сказал Никита. — Кончилась энергия.

Дадхикраван, бродивший во время трапезы возле стены купола, повернул к ним.

— Предлагаю шим-бич.

— Что? — не понял Такэда.

— Серый тоннель, — пояснил Сухов, вопросительно глядя на огненного псевдочеловека. — У меня не хватит запаса.

— Но у вас есть Финист.

— Меч? Ну и что? Он ведь только эффектор гипервоздействия, реализатор…

— Не только.

Маги снова перешли на сверхтемп, и через секунду Никита произнес растерянно:

— Я не знал! — добавил шепотом:

— Самонадеянный осел… мальчишка!

— Я думал, вы знаете. — Дадхикраван не сильно разбирался в человеческих эмоциях, хотя и старался вести себя корректно. — Ничего страшного, Посланник, всего не знает никто, даже создатель Веера.

— Чего?! — изумился Такэда. — Веер Миров… создан?! Кем?

— Не знаю. — Дадхикраван получил пси-импульс, соответствующий человеческой улыбке. — Наверное, Большим Богом — Большой Вселенной, или системой разумных вселенных — кто они там есть на самом деле. Вселенную может породить только другая Вселенная, высших порядков.

— Стоп! — очнулся Сухов от нелицеприятного анализа собственного характера. — Философствовать будем позже. Толя, усаживай женщин на Дадхи, я сейчас.

Никита вынул меч из ножен и скрылся в багровой пелене купола. Через минуту появился, блистая «ртутью» прежней защитной оболочки, прыгнул на круп коня-темпорала впереди женщин.

— Я подкинул страже Эреба двойника, что даст нам время на «рытье» шим-бича. Дадхи, я попробую изменить скорость фазового перехода, а ты прыгай, когда барьер станет тонким. С Богом!

Меч в руке мага сделал крестообразное движение, и на стену багрового тумана легли две ярко вспыхнувшие зеленым светом линии, слагаясь в крест. Центр креста выпятился, выпуская сноп ослепительно белого огня, и Дадхикраван прыгнул прямо в этот слепящий холодный огонь…

«Серый тоннель» шим-бича выдернул их из мира Даймона, пронес сквозь Гашшарву и еще десяток хронов и иссяк в одном из мертвых Миров Веера, где беглецы смогли привести себя в порядок, отдохнуть и восполнить потраченные силы. Тааль кормил Такэда, а Ксению — Сухов, и Толя вдруг поразился, с какой нежностью и лаской Никита проявляет заботу о девушке, не осознающей, где она и что с ней, не способной оценить ни слова, ни улыбки, ни жеста. Когда обед закончился — сюрприз приготовил Дадхикраван, передавший коробку с НЗ, — Толя перешел в состояние транса: не хотелось ни думать ни о чем, ни делать, ни напрягаться, ни идти дальше. С громадным трудом он заставил себя собраться.

— Ник, а что такое шим-бич? В моем информационном багаже нет такого понятия.

— Шим-бич по сути — хроносквозняк. Я уменьшил натяжение хронобарьера между мирами, Дадхи проломил его — и «ветер» времени, рожденный перепадом «угловых давлений», вынес нас из Эраншахра. А так как напор был достаточно силен, поток проколол и Гашшарву, и еще несколько хронов. Я гляжу, ты совсем квелый, поспи пару часов. Да и мы отдохнем.

Такэда хотел запротестовать, но почему-то закрыл глаза и мгновенно уснул, прислонившись спиной к обломку скалы. Лагерь они раскинули в россыпи камней, окруженной желеобразными пластами фиолетово-зеленой субстанции. Дадхикраван помнил этот Мир, одна из его станций хроносдвига была когда-то расположена здесь, на рыхлом от спонтанных реакций конгломерате, некогда бывшем планетой. Проснулся инженер уже в другом Мире, хотя потом — хоть убей! — не мог вспомнить, как там оказался.

Он лежал в «джинсе» диморфанта на берегу реки, в траве, под высоким белым небом с еще более белыми, почти светящимися, фарфоровыми облаками, а спиной к нему стояли у воды и разговаривали четверо: Сухов, огненный псевдочеловек, Уэ-Уэтеотль и Тааль — без маски! — веселая, жизнерадостная, совсем не такая, какой они выкрали ее у Гиибели и какой она была у себя дома. Одета она была в костюм жрицы Науатль, больше открывающий тело, чем закрывающий, и Такэда понял, почему Вуккуб не успокоился до сих пор, горя желанием помочь бывшей жене вернуть первоначальную суть. А также вернуть ее себе в качестве жены. Тааль была, конечно, хаббардианкой, но красота ее не нуждалась в доказательствах даже с точки зрения землянина.

Уэ-Уэтеотль, одетый в красивый индейский костюм, украшенный нагрудной пекторалью, был, как обычно, невозмутим. Никита красовался в спортивном костюме «а-ля адидас» — так выглядел его магический защитный «скафандр», и лишь Дадхикраван как был сгустком живого огня в форме гуманоида, так им и остался.